Знакома с этим центром не понаслышке, навещала племянника, проходившего здесь лечение. Отмечу внимательное и профессиональное отношение к пациентам и, конечно, к моему родственнику, которого вернули к реальной жизни!
Меня зовут Надежда, и я бы хотела поделиться здесь своей историей.
Моему сыну было 16, когда я впервые нашла у него наркотики. Я была в панике. Как такое могло произойти? Он всегда был таким умницей, в детстве посещал разные секции и кружки, и ему все так легко давалось. Учился в английской спецшколе, не отличник, но серьезных проблем с учебой не возникало. У него всегда было много друзей. И тут вдруг, убирая постиранные вещи в шкаф, я нахожу среди сложенной одежды пакет с травкой. Это было настолько на него не похоже, что я была готова поверить во что угодно. Он сказал, что это не его, что его попросил друг оставить у себя на несколько дней, и чтобы я не выкидывала, потому что тогда он будет должен денег. Я сказала, чтобы он в тот же день отдал, и чтобы больше я этого у нас дома не видела. Сейчас я понимаю, насколько это было глупо – поверить в это. Я часто думаю о том, что если бы я только среагировала должным образом тогда, приняла меры, не стала бы его оправдывать обманывать саму себя, все могло бы быть по-другому. Но тогда мне было проще сделать вид, что ничего этого не происходит. Тем более что после этого случая ничего подобного не повторялось.
Я воспитывала сына одна, муж ушел, когда ему не было 2 лет. И я всегда много работала, а к тому времени, когда сын заканчивал школу, дела пошли в гору. Я стала проводить в офисе по 10-12 часов в сутки, но зато денег стало больше. А мне так хотелось иметь возможность оплатить ему лучший ВУЗ! Видимо, на тот момент я так была поглощена этой мечтой, что совсем не замечала реальности.
Первые тревожные признаки стали появляться, когда он был на втором курсе. Он неожиданно вылетел с военной кафедры в университете. Я попробовала узнать, в чем дело, возможно, как-то решить это. Мне так не хотелось, чтобы он терял время в армии. Я позвонила в институт, и тут на меня обрушилась реальность: у него не просто было плохо с успеваемостью и посещаемостью. Мне прямым текстом сказали, что есть подозрения, что у моего сына есть проблемы с наркотиками, и что возможно, в его случае армия - не такая уж и плохая идея. После этого разговора я долго не могла прийти в себя. Насколько все было плохо, если уже в институте стали замечать?
Его выгнали после третьего курса. Ничего нельзя было сделать – у меня было полное ощущение, что ему уже ничего не нужно в этой жизни. Из целеустремленного, подающего большие надежды парня, он превратился в человека, прожигающего жизнь: постоянные тусовки с друзьями, которых я ни разу не видела, какие-то дни рождения, постоянно новые девушки. В те редкие моменты, что он бывал дома, он практически не выходил из комнаты, сидел за компьютером ночи на пролет.
Признаюсь, я была рада, когда его забрали в армию. Я возлагала большие надежды на то, что два года жизни в дали от его компании, в строгой дисциплине пойдут ему на пользу.
Но вопреки моим ожиданиям, сразу после возвращения из армии он вернулся ровно туда же, где остановился два года назад. Сейчас я уже не уверена, прекращал ли он употреблять в принципе - я слышала, что сейчас и в армии умудряются достать наркотики.
Очень скоро я стала замечать, как пропадают вещи. Сначала приставка, потом ноутбук. «У друга», «одолжил ненадолго» - он постоянно находил отговорки. Потом у меня из кошелька стали пропадать деньги. Не знаю, когда именно это началось, потому что мне настолько не хотелось в это верить, что я убеждала себя, что это я неправильно посчитала. Еще через некоторое время он привел девушку, они стали жить у нас дома. Я сразу поняла, что она наркоманка, но ему на тот момент уже и слова нельзя было сказать. Он стал такой замкнутый, нервный.
Я не могу передать словами, насколько это больно - день за днем наблюдать, как самый родной человек на свете медленно убивает себя. И все попытки поговорить пресекаются сразу, он ни разу даже не дослушал, что я пыталась сказать. И так продолжалось несколько лет.
Помог случай. В тот день он в очередной раз серьезно поругался со своей девушкой, она собрала вещи и ушла. Я знала, что надо действовать сейчас, пока она не вернулась, потому что с ними двумя пытаться что-то сделать было бесполезно. Я решилась и набрала по телефону, который уже некоторое время был у меня записан. Это был телефон клиники «Содействие». Уже через 40 минут к нам приехали мотиваторы. Разговор был долгий и непростой. Он кричал, что я ничего не понимаю, что он мне этого не простит. Большую часть «интервенции» мое присутствие не требовалось - специалисты знали, что делают. Если коротко, они просто показали ему реальное положение дел, в котором он оказался: в 31 год ни образования, ни работы, ни семьи, а из перспектив - тюрьма за воровство на дозу или смерть от передозировки. И, в конце концов, он сдался.
После 7 месяцев он вышел из центра практической психологии совсем другим. И дело тут не только во внешних переменах. Он снова стал живым, у него появились цели. Сегодня с ним можно говорить, и он слышит, и делится тем, что происходит с ним. Сейчас он работает в этом реабилитационном центре волонтером – делится тем, как он справился с зависимостью. С сентября у него начинается учеба на вечернем отделении Московского Психологического Университета. Пройдя через эти трудности, он решил сделать помощь таким же людям своей профессией. И я поддерживаю его в этом.
Мне трудно выразить словами, насколько я благодарна за те перемены, которые произошли в нашей жизни. Спасибо специалистам центра «Содействие» - вы спасли жизнь моему сыну!
Россия, Раменский район, деревня Фоминское, д. 23/1
Круглосуточно(Ежедневно)